Недостающее звено - Страница 88

– Ты вспомнил, – произнес Советник, и это было не вопросом, а утверждением. – Тот странный серв сказал: вспомнишь в зрелости, в годы, когда к человеку приходят опыт и мудрость… Они к тебе действительно пришли?

– Я надеюсь. Во всяком случае, теперь я знаю, кому об этом рассказать. – Ивар задумчиво уставился на холмы и висевшее над ними солнце – на него можно было смотреть не мигая. – Зеркала, гипноглифы, покрывала и остальные дары… Я думаю, только близким можно поведать об их назначении. Я рассказал тебе и расскажу своим детям.

– Когда они будут.

– Да. Разумеется.

Они помолчали. Спустившись с пологого берега, Сержант форсировал узкую мелкую речку, Затвор и Приклад шагали за ним, втаптывая в землю кусты и травы. Взметнулись веера брызг, солнце окрасило капли багрянцем. Вода была на удивление прозрачной, и сквозь нее просвечивали похожие на бурых змей водоросли и крупная серая галька. За рекой лежало бескрайнее поле энергоцветов, расступившихся перед триподами.

– Серв, который говорил с тобой, этот Первый Регистратор… Кто он, как ты думаешь? – раздался голос командора.

– Понятия не имею. Одно могу сказать: на серва он не похож.

С вершины нынешних знаний и опыта это было для Ивара очевидным. Возможно, с течением лет он так и не разжился мудростью, но накопил изрядный опыт; ксенолог Тревельян, один из лучших сотрудников Фонда, оценивал события шире и глубже, чем юный курсант.

– Ходят слухи… – осторожно начал командор и тут же поправился: – Ходили слухи в мое время, будто за нами и другими расами кто-то следит, метаморфы приглядывают или иные твари. Есть такая информация в архивах космофлота, и высших офицеров с ней знакомили – затем, чтобы какой-нибудь придурок-капитан не пальнул туда, куда палить не след… Будто обличье у этих наблюдателей любое, и сидят они в Земной Федерации, и на планетах кни’лина, и в мирах дроми и хапторов – словом, повсюду, где имеется активность в космическом масштабе. Но они не метаморфы. Мы называли их Владыками Пустоты.

– Это фольклор, дед, чистый фольклор, – сказал Тревельян. – Не будем измышлять гипотез, а примем к сведению твердые факты. История с Запретными Товарами сейчас нам не важна – тем более, что я ее услышал, но подтверждений никаких не получил. Может, Первый посмеялся над любопытным курсантом… А вот изваяния! Их я видел собственными глазами, и были они точно такие, как в разрушенном городе.

– И что отсюда следует?

– Тот странный серв сказал: статуи – символ того, что мы здесь были, и мы здесь есть. Значит, и здесь они были.

– Кто?

– Лоона эо, разумеется! Статуи – знак, который подтверждает их присутствие на Хтоне. Это был их мир, одна из заселенных в древности планет! Я признаю, что есть необъяснимые вещи – архитектура города и эта ужасная катастрофа, вырождение, деградация, и то, что лоона эо забыли о своей колонии… Может, мы ошиблись с датировкой? Если городским руинам не девять тысяч лет, а, скажем, пятьдесят, тогда…

– Не о том ты думаешь, парень, – прервал его Советник. – Готов согласиться, что здесь их древняя колония, но это научный факт, а нам интересны другие вопросы, практические! Как столковаться с Фардантом? Если столкуешься, он тебе все объяснит, а заодно и наше корыто починит. Вот об этом ты и поразмысли.

Дед был абсолютно прав. Как говорилось в Книге пророка Йездана, если нужно точить клинок, не время выбирать узоры на погребальном кувшине. Молча согласившись с этим, Тревельян решил, что с Фардантом он как-нибудь столкуется. Ситуация на Хтоне была неустойчивой – похоже, каждый властелин мечтал о всепланетной гегемонии, однако боялся, что в случае свары с одним соперником другие ударят в спину. Пришелец из Великой Пустоты мог изменить положение дел, поскольку в памяти трафора хранились данные о сокрушительном оружии, аннигиляторах, кибервирусах, деструкторах и боевых роботах. Но делиться этой опасной информацией Ивар не мог даже ради спасения жизни. Чем еще соблазнить Фарданта? Или напугать? Или предложить в обмен?

Он раздумывал над этим ближайший час, пока триподы пробирались через поле и ровную местность, покрытую лесом. Похоже, растительность была возобновленной после катастрофы, что говорило в пользу Фарданта: то ли он вырастил лес из эстетических соображений, то ли нуждался в клетчатке и растительных белках. Под весом триподов почва проминалась, и, приблизив изображение ям, Ивар заметил, что в них копошатся насекомые, такие же, как сожравшие Пулю. Но эти вели себя благопристойно, в бой не кидались, не грызли пришельцев, а мирно закусывали листьями и травами. Вероятно, монстры, обитавшие в пустыне, были их одичавшими сородичами, и значит, эволюция на Хтоне продолжалась. Но был ли этот процесс естественным? Или Фардант множил и множил силикатных тварей вроде трехглазых кроликов?

Надо бы притормозить и сделать анализы, подумал Тревельян, но тут раздался отчаянный писк трафора. Слов он не разобрал, однако чуть не вылетел из кресла – Сержант вдруг замер, и вслед за ним остановились Приклад и Затвор.

– Препятствие, – сообщил командор.

– Какое?

Впереди расстилалась бескрайняя равнина, поросшая травой, гладкая, как стол, и будто бы не таившая никакой опасности. Солнце повисло на полпути к горизонту, но долгий день Хтона еще не кончался – до наступления сумерек было семь или восемь часов. Травы стояли неподвижно и с высоты казались зеленоватым ковром, расстеленным по тщательно выровненной поверхности. Зелень, однако, выглядела не так, как на Земле, Гондване или любой из терраформированных планет – изумрудные оттенки перемежались с серыми и фиолетовыми, образуя причудливый узор.